agrish

 
        Пишут, что разработанные Минэкономразвития поправки в Земельный кодекс, по которым из границ заповедников и национальных парков предлагают исключить земли населённых пунктов, дороги, линии электропередач и месторождения полезных ископаемых, грозят, в частности, уничтожением московской части "Лосиного острова".

 

Однажды летом с субботы на воскресенье я был в наряде дежурным по штабу. Помдеж отправился куда-то по своим делам, дежурный по части, пожилой майор Л., ночью как следует «принял на грудь» и крепко спал, запершись в каморке у меня за спиной. Погода была прекрасная, и все командование разбрелось куда-то по своим делам. Т.е., в штабе живых трое – я, часовой у знамени и телефонистка.
И тут раздается звонок и с КПП сообщают, что мимо них только что проехал командир корпуса. А ехать ему было до штаба не более двух минут.
Я успел стукнуть в дверь каморки дежурного по части, вытряхнул пепельницу, выскочил за дверь – как раз вовремя, «волга» подъехала, - и заорал:
- Полк, смирно! Товарищ генерал-лейтенант, такой-то зенитно-ракетный полк (не помню номер) занимается по расписанию выходного дня. Дежурный по штабу ефрейтор Гришин.
Естественно, генералам редко нравится, когда в полку, где аж 7 подполковников, включая врача, их приветствуют ефрейторы. Хомчук мрачно прошел в штаб, сел на мое место и вдруг заметил на столе устав.
Устав был новый, только-только ввели новую версию. Генерал решил размяться на мне и принялся меня расспрашивать.
Я часто ходил в этот наряд, и всегда старался взять с собой какую-нибудь хорошую книгу. В полку была отличная библиотека. Но именно в тот раз я почему-то книгой не запасся, и ночью, от нечего делать, листал устав – привычка от безделья втыкать глаза в какое-нибудь чтиво у меня с детства. Память молодая, отличная; я бойко отвечал на вопросы, но тут за спиной у генерала скрипнула щеколда, и появился ничего не подозревающий заспанный майор. Одновременно вбежал командир полка.
Генерал, насколько я понимаю, сделал страшное волевое усилие, чтобы никого не загрызть на месте.
- Ну-ка, посмотрим, как в твоей части устав знают, - обратился он к комполка.
Тот сразу повернулся ко мне:
- Отвечай.
- Нет, твой ефрейтор устав знает. А вот знают ли майор и подполковник.
На этом меня из эпицентра событий выставили, я вышел из штаба и, не дойдя еще до расположенной напротив курилки, закурил, стоя на дороге.
Генерал высунулся из окна и крикнул:
- Ефрейтор, выговор тебе за курение в неположенном месте!

Через несколько лет я был в командировке в Минске и увидел в вестибюле гостиницы знакомое лицо. Пусть в гражданском, но не узнать Хомчука было невозможно.
Подошел, спросил. Оказалось, действительно он. Работал в каком-то союзном министерстве.
- А вы кто такой? – спросил он.
- Служил солдатом в одном из полков вашего корпуса.
Он прослезился. На самом деле.
- Дорогой, генерала своего вспомнил…
Напомнил я ему эту историю, немного посмеялись и разошлись.
Через некоторое время Алексей Михайлович Кухтин (см. тему Войсковая часть 61944 (ЗАВХОЗ) - он работал у нас в Библиотеке имени Ленина начальником штаба гражданской обороны, - рассказал мне, что П.В. Хомчук умер чуть ли не на рабочем месте.

Именно такая эмблема на рукаве шинели Саши Агафонова.



Фотографии у ракеты, увы, нет. Уставы - блюли.

Оказывается, эвфемистические стишки, которыми мы восторгалась в детстве:
И, победив большую рать,
Три мушкетера сели... кушать,
А заодно еще послушать,
Как д'Артаньян им будет врать,
и т.п., сочинил во время войны известный поэт Алексей Сурков.

Вальс в ритме дождя
ст. и муз. Наума Лисицы

Солнца не будет – жди, не жди!
Третью неделю льют дожди,
Третью неделю наш маршрут
С доброй погодой врозь.
Словно из мелких-мелких сит
Третью неделю моросит...
Чтоб не погас у нас костёр,
Веток подбрось.


В мокрых палатках спят друзья,
Только дежурным спать нельзя.
Сосны качаются в ночи,
И, как орган, гудят.
А у костра ни сесть, ни лечь.
Как не устанет дождик сечь?
Слушай, давай станцуем вальс
В ритме дождя.


В небе не виден звёздный свет,
В небе просвета даже нет.
А под ногами не паркет,
А, в основном, вода.
Но согревает нынче нас
Этот смешной и странный вальс,
И вопреки всему горит
Наша звезда!

Сегодня я снова никуда не пойду. И хотелось бы, но "старый стал, ленивый".